Мобильные телефоны играют важную роль не только в жизни обычных людей,
но и в работе правоохранительных органов. Настолько важную, что
отсутствие у подозреваемого мобильника порой расценивается как
намерение скрыться от полиции…
Мобильные телефоны играют важную роль не только в жизни обычных людей,
но и в работе правоохранительных органов. Настолько важную, что
отсутствие у подозреваемого мобильника порой расценивается как
намерение скрыться от полиции, сообщает The Register. Суть в том, что
потоки данных, генерирующиеся во время работы сотовой связи,
представляют собой просто кладезь информации о связях человека с
другими людьми и о его передвижении в пространстве. Сотовые операторы
Евросоюза обязаны хранить критические данные такого рода в течение года
и передавать их “куда надо” по запросу (с недавних пор похожие
требования предъявляются и к интернет-провайдерам). По всей видимости,
полицейские уже настолько избалованы таким выгодным сотрудничеством с
операторами сотовой связи, что когда подозреваемый вдруг оставляет
мобильник дома, они воспринимают это как личное оскорбление.
Так, летом 2007 года в Германии по обвинению в членстве в
террористической ассоциации было арестовано несколько человек, двое из
которых были университетскими профессорами (из-за чего эта история и
получила огласку). Помимо всего прочего, одному из профессоров вменили
в вину тот факт, что он — якобы умышленно — не взял с собой на
предполагаемую встречу предполагаемых членов террористической
группировки свой мобильный аппарат. Такое поведение учёного прокурор
счёл “заговорщицким”. Другой пример уже сравнительно недавний и
касается событий, произошедших во Франции. В ноябре прошлого года
Guardian сообщил о том, как антитеррористический отряд полиции задержал
девятерых молодых людей в небольшой деревушке под названием Тарнак.
Дело получило широкую огласку, поскольку, по мнению правоохранительных
органов, бывшие студенты были замешаны в террористической деятельности.
Сама Министр внутренних дел Франции Мишель Альо-Мари (Michèle
Alliot-Marie) уверяла общественность в том, что буквально подавила
революцию в зародыше. Задержанные и впрямь вели себя подозрительно.
Один из них, например, сначала был замечен в какой-то акции протеста в
Нью-Йорке, через несколько месяцев его видели рядом с железнодорожными
путями, которые позднее оказались разрушенными, а кроме того, его
подозревали в авторстве анонимного трактата, направленного против
капитализма и современного общества. В общем, тип подозрительный, чего
уж там, да и остальные ему под стать: жили в глуши и отказывались
пользоваться благами цивилизации. И совершенно напрасно, потому что
отсутствие у всех арестованных мобильных телефонов было расценено как
намерение скрыться от слежки. Напомним, что проживали “террористы” в
глухой деревушке численностью в 350 человек, куда сигнал от сотовых
вышек долетает только при попутном ветре. Наконец, автор статьи в The
Register вспоминает программу e-Borders (”Электронная граница”),
которая разрабатывается в Великобритании с целью учёта перемещения
граждан на самолётах, поездах и подобных видах транспорта, и советует
читателю следить за тем, чтобы местонахождение его мобильника всегда
совпадало со страной, в которой тот должен быть согласно купленным
билетам.